Мариэтта Чудакова «Егор: биографический роман» |
О книге Мариэтты Чудаковой «Егор: биографический роман»
(Москва : Время, 2012) рассказывает методист ЦГДБ им. А.П. Гайдара Людмила Муравьёва
Эта книга изначально задумывалась автором как книга для подростков, но затем она скорректировала адресность как « … также для тех взрослых, которые захотят понять, наконец, то, что им не удалось понять до 16-ти. Короче говоря – для всех, кто решится отбросить мифы и россказни о прекрасной эпохе Брежнева и о «плохих» 90-х – тех самых, для которых в течение «нулевых» лет политтехнологи хитроумно закрепили в сознании людей одно именование: «лихие девяностые». Для тех, кто сам захочет понять недавнюю историю своей страны в её драматической и вселяющей надежду реальности. Кто задумает узнать, какие же они были на самом деле – эти 90-е…
И ещё он узнает из этой книжки историю недолгой и яркой жизни одного из самых замечательных людей российского ХХ века».
Книга состоит из предисловия, шести частей и эпилога.
Итак – Егоркино детство, отрочество.
Ещё в ранней юности, можно сказать, в отрочестве, Егора увлекла такая, прежде совершенно непонятная, наука – экономика. Он читает всё, что может помочь разобраться в сложных законах экономики. «Пытаюсь поправить дело. Старший брат Никита дарит книжку, ставшую любимой на десятилетия, - двухтомник Адама Смита 1938 года» (Е. Гайдар, 1996).
«Высокой страсти не имея Для звуков жизни не щадить, Не мог он ямба от хорея, Как мы ни бились, отличить. Бранил Гомера, Феокрита, Зато читал Адама Смита И был глубокий эконом, То есть умел судить о том, Как государство богатеет, И чем живёт, и почему Не надо золота ему, Когда простой продукт имеет.»
Конечно, вы узнали этот фрагмент из романа Пушкина «Евгений Онегин».
А кто из вас знает основные положения книги Адама Смита «О богатстве народов»? Наверняка, немногие… А речь в ней идёт всего о трёх экономических признаках. Это – личный интерес (он обязательно должен присутствовать), разделение труда и свобода торговли. «Егор узнал, что до Адама Смита никто не додумался до такой, казалось бы, простой вещи, что именно разделение труда между людьми – специализация – способно улучшить жизнь каждого… Цель разделения труда, писал Смит: «при меньших затратах труда производить большее количество работы». Егор читал эту книгу и его всё больше захватывала «ещё не очень понятная, но уже безоглядно любимая наука экономика».
А страна живёт так, как жила все советские годы. Правда, время от времени что-то происходило.
В главе «Новый класс» и хозрасчёт» автор пишет об известном эксперименте директора казахстанского совхоза Худенко, который хотел продемонстрировать преимущества хозяйства, работающего по «безнарядной», в отличие от «плановой» экономики, перед колхозным, но был оболган, осуждён и умер в тюрьме.
Только в 1956 году при Хрущёве был отменён сталинский закон о том, что никто не может самовольно покидать одно место работы и переходить на другое, более денежное.
До 1974 колхозники не имели паспортов. И даже после введения всеобщей паспортизации населения для колхозников сохранялся существующий порядок приёма их на работу на предприятия и стройки «при наличии справки» об отпуске их правлениями колхоза». И это касалось 62,6 миллионов жителей сельской местности!
Всё это Егор понял ещё в студенческие годы. Ему стало ясно, что «героические поступки героев книг Аркадия Гайдара не привели к светлому будущему. По трагической иронии истории они отбросили страну в прошлое – «лентяи и выпивохи», вставшие во главе колхозов, помогали этому попятному пути… его страна безнадёжно отстала от мирового уровня, к которому Россия реально приближалась в 1912-1913 годах».
К этому времени был исчерпан ресурс обескровленной российской деревни. На какое-то время кризис оттянулся благодаря открытию нефтегазовых месторождений в Западной Сибири.
Со временем запасы стали истощаться, добыча вздорожала и нужно было что-то решать кардинально.
Главный вывод: «Становится совершенно очевидным, что, не запустив рыночные механизмы, принципиальных проблем советской экономики не решить…»(Е. Гайдар, 1996).
С приходом Горбачёва началась эпоха Перестройки.
«Начинало что-то меняться в освещении проблем истории, социологии, экономики… Поэтому у тех, кто понимал необходимость перемен и жаждал их, - ожила надежда».
Ариадна Павловна Бажова-Гайдар вспоминает: «А потом он познакомился со своими ленинградскими друзьями (молодыми экономистами). Они начали готовиться к переменам, начались обсуждения, образовался семинар…». Так Гайдар собирал свою тимуровскую команду.
Одним из важных знаков начинавшейся перестройки стала смена руководства журнала «Коммунист». Возглавил его академик Иван Фролов. Он пригласил на должность члена редколлегии, курирующего экономический отдел журнала, известного экономиста и публициста Отто Лациса. Институтский товарищ Лациса посоветовал ему пригласить на заведование экономическим отделом Егора Гайдара, в то время уже кандидата наук, работающего в команде известного экономиста академика Станислава Шаталина.
Лацис вспомнил свою встречу с подростком Егором на даче семьи в Дунино, подумал, что человек, будучи хорошим экономистом и членом замечательной семьи, в которой два деда – писатели и отец – журналист, непременно может стать хорошим журналистом, и не ошибся. Егор быстро собрал сильную команду молодых сотрудников и авторов. Основу его команды составили молодые ленинградцы - слушатели семинара. «Так что оставалось только дать позывной сигнал по форме номер один общий, как предписано это в «Тимуре и его команде». «Никто не знал тогда, - пишет О. Лацис, что по коридорам редакции ходит добрая половина будущей «команды Гайдара» в правительстве России».
Так почему же Ельцин всё-таки выбрал Гайдара? Во-первых, на него произвёл хорошее впечатление Егор при личной встрече. В трудное для страны время он поверил молодому экономисту, понял, что решение вытаскивать страну из той непростой ситуации, в которой она находилась, должны сильные, смелые, грамотные и ответственные люди.
И они пошли в правительство.
Из интервью с Яковом Уринсоном:
Вопрос – До какой степени Вы понимали эту мину?
Ответ - …кто-то из нас сказал: мы правительство камикадзе, дай Бог нам продержаться три месяца. Наша задача либерализовать цены, либерализовать внешнюю торговлю, построить хотя бы основы какие-то, начать приватизацию, дальше нас сметут. Причём сметут те, ради кого мы работаем…
И когда в начале рыночных реформ 1992 года журналисты спросили Егора о том, как, по его мнению, прореагировал бы Аркадий Петрович на его действия, он ответил; « Я полагаю, дед бы сказал – Не трусь!».
«Команда Гайдара готовилась к тому, чтобы сосредоточить на себе всю ненависть людей, не вписавшихся в новую жизнь, и в этом смысле слова «Не трусь!» вполне отражают повестку дня того весьма необычного времени» - писал экономист и историк Дмитрий Травин.
Теперь уже не только расслоение общества, ограбление народа, но даже развал СССР приписывают Егору Гайдару, хотя уж к этому он вообще не имел никакого отношения (как, впрочем,) и ко всему остальному.
Так или иначе, свершив главное дело своей жизни, проведя Россию через глубокие экономические реформы, Гайдар ушёл из правительства. На предложение президента стать его главным советником Егор ответил отказом. Он не мог стеснять нового премьера. «А помочь вам, Борис Николаевич, я всегда готов – без всяких официальных должностей».
«Вот так всегда он был всегда готов».
Автор книги в эпилоге спрашивает: «Почему же так получилось, почему до сих пор многие люди во всех трудностях своей жизни винят Егора Гайдара, ведь он был у власти всего лишь один год?»
И отвечает: «Так получилось из-за слишком долгих лет советской власти. Из-за её нежелания реформировать экономику. Это многократно показано в нашей книге, которая идёт к концу. Если наш юный читатель с его свежими, не избитыми до отказа мозгами сумел понять нашу главнейшую мысль – это уже очень здорово. Значит – у России есть шанс».
{jcomments on} |